ГОД ЭКОЛОГИИ: НЕОФИЦИАЛЬНЫЕ ИТОГИ

Заканчивается Год экологии. В эти дни на II Международной выставке-форуме «Экотех» в Москве подводят его официальные итоги. Десятки тысяч мероприятий по всей стране, миллионы вовлеченных, колоссальный бюджет, «проделана работа». Чиновники развесят по персям награды. А тем, кто осваивал бюджеты, и награды не нужны. В этом году экология, в другом балет, в третьем молочная промышленность, какая разница. Был бы животворящий госзаказ.
 
Весь год специальный проект http://plus-one.ru/ освещал различные экологические инициативы и проекты. Их оказалось немало. Авторы проекта писали о «мусорной» проблеме, которая в 2017-м была «ознаменована» массовыми протестами граждан против строительства мусоросжигательных заводов (история продолжается). Об ответственном бизнесе, реализующем пилотные проекты по раздельному сбору и переработке упаковки при отсутствии внятного законодательства. Об инициативах некоммерческих организаций, занимающихся экопросвещением и становлением культуры устойчивого потребления.
 
Теперь авторы проекта решили подвести итоги Года экологии. Свои, неофициальные. И поступили очень просто. Собрали лучших российских экспертов. Тех, кто реально в «зеленой» теме, а не только когда партия и правительство прикажут. Дали им трибуну: их колонки вы найдете чуть ниже. А главное — попросили поставить Году экологии оценку по пятибалльной шкале. Результат перед вами.

Спойлер (хотя какой тут спойлер, секрет Полишинеля): Год экологии мог получиться гораздо более эффективным. Многие из опрошенных нами экспертов полагают, что он провалился. Из слов специалистов следует — мы имеем дело с системным кризисом российского госуправления. Потому что можно добыть больше нефти. «Настрогать» нацпроектов. Настроить мостов. «Встать с колен». Но нельзя не заниматься экологией — в противном случае скоро некому будет добывать нефть и ездить по мостам. Понимает ли это наша власть?

Судите сами.

 
А ВЫ СЛЫШАЛИ, ЧТО В СТРАНЕ – ГОД ЭКОЛОГИИ? ОПРОС +1

ОТКУДА БЕРУТСЯ ЭТИ ГОДЫ?

Год экологии или любой другой тематический год объявляется указом президента. Обычно в начале года предшествующего. Например, указ о 2017-м как Годе экологии президент подписал 5 января 2016 года.
 
Впрочем, в этом году что-то сломалось. Приказ загодя не появился. Летом Минэкономразвития предложило объявить 2018-й Годом гражданской активности и волонтерства. Это ведомство прежде не выступало инициатором «титульных» годов, но поступок вполне в духе нового, амбициозного министра Максима Орешкина. Ранее Министерство культуры просило назначить 2018-й Годом театра, вице-премьер Ольга Голодец — балета, а Минприроды осенью высказалось за то, чтобы следующий год был Годом воды. Президент же подписал указ о том, что 2018–2027 годы объявлены Десятилетием детства. И только в день, когда Владимир Путин объявил, что идет на выборы, пришла новость: победило предложение Максима Орешкина.
 
Хотя экологическое волонтерство — очень популярная история и без него трудно представить себе волонтерство вообще, все-таки куратором 2018-го будет не Минприроды, а Министерство экономического развития. Значит ли это, что Годом экологии недовольны и в Кремле? Неизвестно. Факт, что и Минэку для подготовки мероприятий осталось совсем немного времени. Вместо года — всего месяц.
 
Даже из этого короткого обзора понятно, что подписание президентского указа — уже счастливый финал. Самое интересное — то, что предшествует этому.

Ведомства наперебой стремятся сделать так, чтобы год достался именно им.

Если посмотреть, чему были посвящены прежние годы, какая-то логика просле-живается только в одном случае из девяти: 2011-й стал Годом российской космо-навтики в честь 50-летия полета Юрия Гагарина. В других назначениях здравый смысл если и есть, то он сильно притянут за уши. Зато сколько интересных зако-номерностей! Например, три года подряд куратором «годов» было министерство культуры. Конспирологи сделают вывод об ослаблении аппаратных позиций министра культуры Владимира Мединского. Но может, это всего лишь
совпадение и натяжка?
 

НИКОЛАЙ СВАНИДЗЕ: ОСТАТКИ СЛАДКИ

«Традиция посвящать годы чему-то такому — еще советская, и она была когда-то призвана показать всему миру, что руководство нашей страны не чуждо общечеловеческих ценностей», — рассказывает журналист и политолог Николай Сванидзе, который не понаслышке знает, как принимаются решения. С другой стороны, год чего бы то ни было предусма-тривает нешуточное финансирование, поэтому важно застолбить участие твоего ведомства в мероприятиях. По этой причине идет серьезная подковерная борьба, «а на лиц, принимающих решения, и в первую очередь на президента, потому что у нас страна с жесткой вертикалью и решения принимает по сути один человек, оказывается серьезное давление», считает Сванидзе.
 
Впрочем, по его наблюдениям, сейчас уже не то, что прежде. В свете санкций и растущей изоляции России бессмысленно что-то доказывать, поэтому «пропагандистский» момент уходит в прошлое. Сванидзе рассказывает, что чиновники часто сами отказываются от идеи провести те или иные мероприятия.
 
«Уходит постепенно и второй момент — освоения бюджетов. В стране все меньше денег, сумма, за которую идет борьба, тает. Если раньше чиновники с радостью реализовывали все проекты подряд в режиме “попилили — разбежались”, теперь часто серьезных денег на проект просто нет, и чиновникам это не интересно. Но остатки сладки, поэтому движение под ковром продолжается. Но что нужно знать точно: к эффективности это не имеет никакого отношения. Культура не станет лучше после Года культуры, экология — после Года экологии. Реальность и мероприятия — это как две разные планеты», — резюмирует Сванидзе.
 
Иван Блоков, директор по программам Гринпис Россия: Прорывов нет, зато постоянные скандалы.

Игорь Честин, директор WWF в России: Не хотелось как лучше, вот и получилось хуже, чем «как всегда».

МИЛЛИАРДНЫЕ ПЛАНЫ

Остатки, конечно, все равно сладки, тут со Сванидзе не поспоришь, и чтобы понять, что за право стать подрядчиком мероприятий по Году экологии бороться стоило, приведем только одну цифру: на их организацию выделили 347 миллиардов рублей. Давайте просто пофантазируем.
 
В далеком 2010 году тогдашний президент Дмитрий Медведев оценил уровень коррупции при реализации госконтрактов в 20%. Мы пользуемся этой древней цифрой потому, что с тех пор подобных оценок на столь высоком уровне старались не делать. Есть экспертные оценки, они выше, но поверим лучше президенту нашей страны, хоть и бывшему. Гипотетически из 347 миллиардов рублей могло пропасть, стало быть, почти 70 миллиардов. Мы далеки от мысли, что эти деньги в самом деле пропали. Нет, нет и нет. Мы просто прикинули, что было бы, если бы. 70 миллиардов — согласитесь, неплохая сумма. Это даже больше, чем то, за что сидит режиссер Кирилл Серебренников. А ведь он страшный преступник. И если вдруг в сфере охраны природы найдется коррупционер, последствия будут примерно вот такие.
 
Что же собирались сделать за такие деньги? Всего наметили восемь основных направлений:

• совершенствование законодательства
• переход на наилучшие доступные технологии в производстве
• совершенствование системы управления отходами
• развитие системы особо охраняемых природных территорий
• охрана водных ресурсов
• охрана животного мира
• охрана лесных ресурсов
• экологическое просвещение

Среди целевых показателей — создание семи новых национальных парков, двух государственных природных заповедников, двух федеральных заказников, рекультивация 20 полигонов отходов, восстановление 800 тысяч гектаров леса и снижение выбросов загрязняющих веществ в окружающую среду на 70 тысяч тонн.
 
Ну и как?
 
Анна Гаркуша, экологический активист: Чиновники не сделали ничего, чтобы решить проблему мусора.

Любовь Меланевская, исполнительный директор РусПЭК: Государство допустило коллапс в деле утилизации упаковки.
 

КОТТЕДЖИ НАЧИНАЮТ И ВСЕГДА ВЫИГРЫВАЮТ

Начнем с особо охраняемых природных территорий. Кстати, изначально 2017-й должен быть стать именно их годом, но в последний момент функционал расширили. Итак, из 11-ти планировавшихся заповедников-заказников создали только ОДИН — национальный парк «Сенгилеевские горы» в Ульяновской области.
 
ХОТЕЛИ СОЗДАТЬ, НО НЕ СОЗДАЛИ

НЕПОЛНЫЙ  СПИСОК

• «Ладожские шхеры» в Карелии
• «Ингерманландский» в Ленинградской области
• «Васюганский» в Томской и Новосибирской областях
• «Кодар» в Забайкальсокм крае
• «Зигальга» в Челябинской области
• «Хибины» в Мурманской области

Почему? Для примера возьмем «Ладожские шхеры». О том, что там вот-вот все загадят, говорили с 1989 года. В 2009-м он попал в список парков, которые надо создать до 2010 года. После 2010-го не было года без новости «Национальный парк “Ладожские шхеры” появится до конца этого года». Год заканчивался, а воз оставался на прежнем месте. Не помогло даже распоряжение Владимира Путина о создании парка в 2012 году. В 2013-м министр природных ресурсов Сергей Донской, будучи в Петрозаводске, заявил, что «работа ведется».

Но тогда же федеральные СМИ написали, что по берегам Ладожского озера уже стоят чудесные коттеджи, которые карельская прокуратура сочла «временными домиками для отдыха». Оказалось, что договор с Госкомлесом Карелии, согласно которому «временные постройки» возводят, истекает в 2028 году. То есть раньше никак нельзя там создавать никакого национального парка. Ведь можно догадаться, люди какого уровня могут позволить себе замок на берегу Ладоги.

Добавьте к этому знаменитую «карьерную войну» — добычу гранита в границах несостоявшегося нацио-нального парка. Хорошо ли рушить бизнес ради какой-то природы? Неудивительно, что в сентябре этого года Минприроды вновь, как в 2013 году, заявило, что документы по Ладожским шхерам готовы и направлены для согласования в Минюст, а парк появится — правильно! — до конца года.

Ну и где?

Точно такие же коллизии — даже нет смысла все прописывать — с другими парками и заказниками. Природы у нас много, но, к сожалению, много и чиновников, и бизнесменов, и прочих чудесных лиц, которым планы партии по барабану. Потому что они сами партия.

ЗАКОНОДАТЕЛИ КАК МУЗЫ. МОЛЧАТ

А что с законами? Хотели же усовершенствовать законодательную базу?
 
Не смогли. Не принят, например, закон о жестоком обращении с животными. Несмотря на общественные протесты, бумагу в очередной раз отложили в долгий ящик.
 
Не усилили статус общественной экологической экспертизы. По-прежнему органы местного самоуправления могут отказать в ее проведении, что связывает экологам и активистам руки, — говорит эксперт президентского совета по развитию гражданского общества Елена Есина.

Несмотря на шум вокруг «мусорной» темы, законодатели благоразумно молчали, как музы, которым мешают говорить пушки. Например, 89 ФЗ «Об отходах производства и потребления» как был, так и остался туманным облаком на горизонте, форму которого всякий толкует так, как хочет. В нынешнем варианте закона из территориальных схем, на которых основана реформа по обращению с отходами в субъектах РФ, полностью выпали промышленные отходы, хотя они составляют более 90% всего производимого в стране мусора, — сетует Есина. Помимо этого, по словам эксперта, недавние поправки, внесенные в этот закон, вопреки ожиданиям экологов и представителей бизнес-сообщества, не узаконят раздельный сбор как основной инструмент снижения образования отходов.

РУТЕНИЙ-ШОУ

Зато Год экологии был отмечен беспрецедентным количеством экологических скандалов. И номер один в этом печальном хит-параде — радиоактивный изотоп рутения, о выбросе которого из неустановленных недр власти молчали, пока радиоактивное облако не дошло до Европы.
 
Наибольшие концентрации элемента были зафиксированы в окрестностях предприятия «Маяк», принадлежащего Росатому. Там, по измерениям, проводившимся Росгидрометом, содержание изотопа рутения было оценено как экстремально высокое. История так и осталась темной. Если сравнивать ее с ситуацией в Чернобыле в 1986 году, то тогда, пожалуй, молчание властей было сломлено намного быстрее. Хотя сравнить ли тогдашнюю советскую деспотию с управляемыми СМИ и совершенным репрессивным аппаратом и нынешнюю Россию, страну развитой демократии?

В результате сеть наполнилась слухами и домыслами, например, о том, что в течение следующих лет последуют массовые смерти отравленных рутением.
Кажется, их даже не торопятся опровергать. Властям все равно. Есть вещи поважнее. Например, ситуация в Сирии, события в Украине или допинговый скандал.
 
Масса других скандалов касалась мусора. К примеру, после того, как закрыли ряд свалок, мусор стали возить в другие места, и люди, живущие там, ощутили новые запахи и стали по-новому жить и дышать. Они стали законно спрашивать, что за борьба за экологию, если раньше конкретно у нас не воняло, а теперь воняет? Власти же взялись лоббировать мусоросжигательные заводы. Общественность в ответ вышла на митинги. Но властям опять же все равно: опасные митинги разгонять умеют, а безопасные лучше просто проигнорировать.
 

ЭПИЛОГ: ОПТИМИЗМ С НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ

Исходя из написанного, даже на позитивные события не получается смотреть с улыбкой удовлетворения на лице. Так, в 2017 году запущен проект «Генеральная уборка», цель которого — ликвидация несанкционированных свалок в Подмосковье. В ходе проекта была создана интерактивная карта свалок, благодаря чему было выявлено более 14 тысяч незаконных полигонов, из которых 5,5 тысячи были ликвидированы. Но эксперты говорят, что он не решил проблем с незаконными свалками в Подмосковье, а лишь помог оценить масштабы этого явления. На практике часто местные власти то убирали баки для мусора и вешали «страшные» надписи, под которыми предсказуемо образовывались гниющие горы, то возвращали баки обратно. «Онлайн проект ОНФ "Генеральная уборка" послужил своеобразной лакмусовой бумажкой и позволил выявить основные проблемы, причины, почему появляются несанкционированные свалки. Прежде, чем лечить больного, нужно сначала разобраться и поставить правильный диагноз. Именно в этом заключается ценность “Генеральной уборки»» - рассказала Людмила Варфоломеева, руководитель рабочей группы по реформе в сфере обращения с отходами Центра общественного мониторинга по проблемам экологии и защите леса ОНФ.
 
В этой истории было бы интересно оценить, сколько реально денег потратили на мероприятия Года экологии. Исходную сумму вы знаете. То, что из запланированного мало что сделали, понятно. И если и денег потратили мало, это одна история. Но если освоили бюджет «по-стахановски», согласитесь, — другая. К сожалению, Минприроды решило не отвечать на наш запрос с просьбой прокомментировать итоги Года экологии. У чиновников есть свои площадки для самоотчетов, там они чувствуют себя уверенно, в своей реальности. Дай им Бог сил и здоровья.

В конце концов, в неудаче Года экологии виноваты не только они, но и мы, пресловутое «население», большей части которого на самом деле совершенно наплевать на то, что происходит в стране с природой. Пока плевки не начинают падать им на головы.
 

Неля Рахимова, руководитель Открытой школы  устойчивого развития: Люди не верят власти и ничего от нее не ждут.

Никита Никишкин, бизнесмен: разноцветные контейнеры не решают всех проблем.

Михаил Юлкин, генеральный директор Центра экологических инвестиций: Пар ушел в PR.

ПРОЕКТ ДАРЬИ КУЗНЕЦОВОЙ И ЕВГЕНИЯ АРСЮХИНА